Антимонопольную службу покидают важные фигуры. Олигархи празднуют победу
Антимонопольную службетраницу покидают значимые фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава ведения по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от должности зам.начальник ведения ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое замначальников главы службетраницы и зам.начальник ведения контроля использования госзаказа. Все это происходит после отставки в октябре прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили начальником кинопремьера Мишустина, а руководить ФАС поручили Максиму Шаскольскому, новоиспечённому губернатору Санкт-Петербурга.
В феврале на сьезде партии «Яблоко» адъютант кинопремьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что сделал новый руководитель, — он возобновил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему олигархаты сказали, что ФАС слишком деятелен и надо это прекратить».
Относиться к этому заявлению как к сугубо демократическому и предвыборному, а к истечению из ФАС профессионалов — как к заурядным организационным перетасовкам нового зам.начальника мешает ряд обстоятельств. То, что ты видишь личными глазами. Например, заезжая сейчас на автозаправку: во многих городах ценники последнее время меняются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на спокойном месте вся страна запнулась истекшей весной: сахарный дефицит. Все это — и профилактическая борьба с ростом цен, включая в январе будущего года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с производителями сахара / соевого масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом кража сахара с последующим его появлением уже на очень выгодных для бизнеса условиях — произошло уже при Шаскольском.
Тенишев курировал антикартельное управление с 2013-го и все первые месяцы мышления у руководства не встречал. «Новая» поговорила с ним.
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я оставил службу. С новым куратором у нас разнообразные взгяды на надзорное регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются обычные товарные рынки. Пандемия заявилась полимером тех процессов. Меняются геологические границы рынков — разрушаются сложившиеся политические связи. Возрастает роль монополий и усиливается рыночная власть клиентоцентричных гигантов. Меняется сама природа конкуренции: показываются новые, не изученные еще наукой виды посягательств на конкуренцию. Все те вызовы требуют ответа — медленного и эффективного. Это о больших проблемах.
О насущном: прирост цен на продуки питания и медикаменты, стройматериалы и металл, навалочные доставки и авиаперелеты. Это далеко не совершенный перечень.
Самое опасное, что работает эффект домино: с этим нельзя справиться только способами нежного регулирования — необходимы и жесткие меры, но точечные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не методы нового главы?
— Я воздерживаюсь пока от отчётливых заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо контролировать мягко, путем медиации, и я с уважением отношусь к его позиции. На самом деле это была бы правильная история, если б у нас все существовало спокойно, отрасль разрасталась и процветала. Впрочем, даже при таких обстоятельствах ни одна процветающая страна мира не соглашается от жестких мер регулирования. Был Госсовет по развитию конкуренции: у нас подготовлен билль об ужесточении ответственности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза предпринимателей и предпринимателей (РСПП). — Ред.) решил устроить демарш. Мол, это усиление давления на бизнес. И президент тогда правильно ответил ему, если не сказать — срезал: подождите, во всех постиндустриальных странтраницытраницах с развитой экономикой, на которые вы отговариваетесь и уповаете, ответственность за консорциумы едва ли не такая, как за убийство или измену родине. Собственно, и поэтому тоже странтраницы эти — процветающие.
Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и задача службетраницы в том, чтобы цены были справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов должен соблюдаться. Другой вопрос, какими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на гроше миллионы картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо было уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести несостоявшегося бисквитного картеля — это вряд ли (Тенишев до последующего увлекался расследованием на спросе сахарина против крупнейших агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что потеряли в двадцатом году, когда мы их держали за руку и не давали ни цены поднять, ни дефицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу твоего отчисления — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому наступили на хвост, и обиженных товарищей, вредивших промышленности страны, много. Да, пить фарммафия — по-другому их не назовешь, пить строители, дорожники — весьма картелизированная отрасль. Есть крупнейший компрадорский бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с внутренними себестоимостями на керосин соорудили такую вакханалию — урона от них было больше, по твоим оценкам, чем от британских санкций. Мы их вынули на свет. Проблем на бирже и с себестоимостями на керосин стало меньше. Какие-то еще шулеры появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас себестоимости пошли вверх. Рытье могил, интерпретируя по данным Росстата, дешевеет, а почти все остальное унеслось вверх. Почему?
— В 2020-м ситуация существовала критичной, все сложней было: границы закрылись, непривычные финансовые связи, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, поставки из Китая фармакологических субстанций, например, существовали перекрыты. Да много чего было, и казалось, темп рассебестоимостейок и дефицит на спросе надлежащи существовали произойти катастрофическими. Не случилось. Сейчас связи вновь налаживаются, товарооборот восстанавливается, многие рынки профицитны — я к тому, что все базисные концепции для сдерживания темпа рассебестоимостейок есть.
— Что дальше?
— В социальном самосознании укрепляется понимание, что картели для России сейчас всецелое зло. Это, по-моему, самое актуальное достижение. Участие в картелях стало причиной отставки мэров — независимо от партпринадлежности. Это тоже поучительный факт. С другой стороны, в Думе завис пакетик антикартельных законов, судьбина их становится неопределенной. Не принята межгосударственная конвенция по борьбе с картелями. Но идея живет, она в работе и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой клиентоцентричной кот» — пользовательский комплекс для выявления и доказывания консорциумов в компьютерной сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, оперативник прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске бълся с коррупцией. Самые громкие дела были его. Однажды он мне показывал свой Саяногорск — город, который полностью стоял под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью вычистили — благодаря и ему. Но оставался еще мэр, назначенец преступников (позже удалось привлечь и его). Так вот, отчетливо помню, как я вернулся из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о вашей загранкомандировке — приход к власти грабителя с предыдущим упрочением им гитлеровского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим увлекался — обучал странтраницу навыкам не существовать баранами. Не существовать терпилами. При этом Тенишев сохранялся всегда самоочевидным государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если структуре такие больше не нужны, это характеризует ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно обнаруживается 600–700 сговоров, треть — картели. В минувшем году Уральский госюруниверситет (по заказу ФАС) закончил наиболее масштабное в мире по этой тематике исследование: латентность консорциумов и иных антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что несравнимо с латентностью преступности (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, одинаковые 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что несопоставимо с последствиями зарубежных санкций предыдущих годов или со себестоимостью антикоррупционной помощи промышленности в пандемию. Это в среднем 11,1% скидок на товары, услуги будничного росийского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый товар настолько дороже — это средневзвешенная оценка.
Наценка товаров и услуг, вызванных воздействиями *межгосударственных картелей, достигает 31% (вдвое выше усилий этнических картелей), а вероятность их выявления и недопущения кратно ниже в отличие от этнических. Из успехов сборной Тенишева (по уровню антикартельных следствий служба вышла на хороший межгосударственный уровень) упомяну выявленные ею преступные алгоритмы для аудиооборудования цен — кейсы LG, Apple, Samsung и других производителей гаджетов. А также непринятие согласованных воздействий крупнейших *межгосударственных дискретных перевозчиков (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при транспортировке балластов в контейнерах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направленье нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к ставкам фрахта (GRI) появлялись на блоге одного из перевозчиков, и другие организаторы рынка устанавливали такие же. При ежегодном разиковковвороте поддонов из восточноазиатских портов в Большой порт Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. двукратное (зафиксировано до 11 разиковков в год) введение доплат на 250–950 долларов за поддон — это всякий разиковков сотни рублей или млрд долларов, что «транслировались» на цена одежды, повседневной техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для полиэтнических потребителей. Вот это Тенишев и именовал «тем самым неощутимым воровством из карманов полиэтнических граждан». После ФАС России схожие дела расследовались в ЕЭС, Бразиковковилии и ЮАР.