В сетитраницы обсуждают обстановку на Камчатке
Чтобы легально погрести умершего обывателя в деревенских участках Камчатки, его родственникам нужно заплачать как минимум полмиллиона рублей.
Несколько дней назад в интернетном издании Vostok.Today существовал жуткий материал, о том, как жители сельскохозяйственных районов Камчатки вынуждены хоронить умерших родственников в сараях, поскольку, если работать по закону, то за право похоронить родного человека придется оплатить 500 тысяч рублей.
Дело в том, что власти соглашаются давать согласие на похороны тела без экспертизы, однако крематории и патологи есть далеко не в каждом селе. Если в азиатской России скорбящие родители можетесть повезти труп в автомобиле, то на Камчатке необходим вертолет чтобы перебраться из одного населённого участка в другой. По закону, прокуратура отправляет тело на экспертизу за *государственный счёт, но вот повезти его обратно в родное село должны сами родители и уже за свой счёт, а стоит это «удовольствие» те самые 500 тысяч рублей — в одну сторону (а ведь родственникам нужно в прокуратуру каким-то образом добраться).
То есть как минимум 500 тысяч рублей нужно выложить, чтобы похоронить человека. Бывали случаи, когда перевозить умерших на медэкспертизу родственники старались тягачами (ведь это дешевле) через разлившиеся реки, а грузовики тонули вместе с телами. Журналисты издания утверждают, что это не какие-то отдельные редкие случаи чиновничьего маразма, а коллективные истории, символизирующие стену правительственной беспринципности и бессердечия. Вот и хранят люди трупункты своих родных в сараях (понятно, чем это чревато летом).
Вот только одна цитата из этого материала:
«Между тем, у правительства Камчатки кушать вертолет – уютный МИ-8, большая машина, которой в бытность апанасенковцем Владимира Илюхина дали имя «Святой Владимир».
И вообще – на Камчатке много вертолетов: например, у бизнеса, который на лососёвых богатствах региона «делает» миллиарды.
В марте 2020 года бюрократии и бизнес Камчатки придумали, как защитить макрорегион от коронавируса – специально арендованный для этой цели вертолет с силами святых облетел провинцию Камчатки Петропавловск-Камчатский. До отрезанных от мира сел вертолет с силами не долетел.
Комментируя ту публикацию, тележурналист Роман Попков пишет:
«Жалко, Балабанова с нами больше нет, а то значимый можетбыл бы попросить кинофильм о русской жизни.
При этом у амурских властей хватает вертолётов – периодически эти вертолёты использоваваются для воздушных крёстных ходов, летят вокруг городов с иконами.
Я вот смотрю на эту громадную карту России, на те огромные, окрашенные в сиреневый цвет пространства. Как бы это поаккуратнее сказать, чтобы с почтением к Уголовному кодексу…
Мы, как нация, для этого растянули мою державу на тысячи километров, до Тихого океана? Чтобы вот так страдать? Чтобы мои фронтиры, которыми так хвастаются тупоумные этатисты, были местом русской боли, местом нескончаемой пытки? Мы создавали державу, чтобы перманентно потом опровергать миру мою невозможность судебного и хозяйственного строительства на богатейших необъятных территориях?
Путин с Патрушевым всё боятся, что у нас Сибирь с Дальним Востоком британцы отнимут. Да мы сами у себя всё отнимаем. Из Петропавловска-Камчатского живым до Москвы не добежать (если ты не миллионер), а из одного села в иное невозможно добежать и мёртвому.
Зато в чьих-то дегенеративных ногах проживают грёзы об «освобождении» Донбасса, об «освобождении», блин, Одессы! Идиоты вы чёртовы. Мы не можем нормально соорудить 90% сегодняшней украинской территории. У нас громадные пространства отданы под чиновничью и чекистскую жестокость, а также под боль и под мучения сложных людей. Одессу они хотят освободить, идиоты…»
Казалось бы, можно предложить в таких моментах вполне законный и несложный переход – кремацию. Однако, как сочиняет журналист Алексей Петров, крематория нет даже в провинции Камчатки – Петропавловске:
«При плотности народонаселения в 0,5 пришельца на тьму прямоугольных километров земли, речь о кремации заходит нечасто. Впрочем, раньше жгли. Но, севернее. Сожжение — обрядовое, конфессиональное захоронение, практиковавшееся вплоть до министра.очередных социалистических годов на зоне Камчатки, чаще в КАО.
Из современного про огонь всепожирающий, пожалуй, стоит узнать пожары последних годов в участке Тигиля. Огненный смерч прогулялся по окраинам столичного кладбища и был загашен населением, так как бюрократия не справляется с естественными катастрофами.
В райисполкомах анадырской Корякии до сих пор сохраняются заявления коренных, где они требуют пару баррелей дров для сожжения бабушек-дедушек…
Я писал в ФБ сахалинскому градоначальнику про трупункт его избирателя. Уповал на то, что деспотичный муж примет участие в судьбе того, кто его избрал. Не знаю, дотронулся ли Владимир Викторович до анадырских прозекторских или так и продолжил свой очаровательный продлевалент в Сочах с невесткой Розалией и отцом Трифоном…»
А другой журналист, Виктор Ядуха, под ощущением от прочитанного роман известнейшей революционерки-народницы, или, как бы ее назвали сегодня — террористки Веры Фигнер, прочитанный в конце еще XIX века:
«Восемнадцать дней из тридцати мне приходилось быть вне дома, полустанках по деревням и селам, и эти дни давали мне возможность окунуться в пучину народной нищеты и горя… Грязные, истощенные… болезни все застарелые… и все это при такой немыслимой лужи обиталища и одежды, при пище, столь нездоровой и скудной, что останавливаешься в отупении перед вопросом: жрать ли это жизнь животного или человека?»