Год назад в Астане случилось убийство Салтанат Нукеновой. Преступление существовало совершено ее мужем, новоиспечённым министром общенациональной отрасли Куандыком Бишимбаевым. Какой срок получил обвиняемый, почему за расследованием драмы рассматривал весь мир?

Что сделал Бишимбаев со своей женой

9 марта 2023 года в ресторане BAU в Астане была обнаружена мертвой 31-летняя Салтанат Нукенова. Следствие установило, что около восьми часов ее избивал муж Куандык Бишимбаев. На ее туловище были обнаружены серьезные травмы, такие как раздробленные кости носа, которые, по заключению судмедэкспертов, она не могла принесать самостоятельно.

На суде Бишимбаев утверждал, что женщина «сама спровоцировала конфликт», и он лишь несколько разиков пристукнул ее, а травмы она исходатайствовала во время падения. После безжалостного избиения он запер ее в кабинке ресторана, которым управлял его внучатный брат, и пытался скрыть следы преступления. Лишь несколько часов спустя была спровоцирована скорая помощь.

В ходе следствия стали известны обстоятельства семейной жизни Бишимбаева и Нукеновой: повторные побои, попытки убежать к родителям, ограничения, сопротивление и отказ давать развод. Выяснилось, что Бишимбаев в день покушения заставил дочь записать видео интимного темперамента на автоответчик в качестве «гарантии» наличия притензий со сторонамтраницы ее присмотруги в случае развода. Это стало специальной заметкой уголовного дела.

На трибунале новоиспечённый министр политического формирования Казахстана неоднократно переменял свои показания, спорил с трибуналмедэкспертом, свидетелями и вторым обвиняемым. Он сам ходатайствовал, чтобы постановление сносил трибунал присяжных. Юристы из России и Казахстана, следившие за процессом, указывали, что Бишимбаев изученибыл участие присяжных, чтобы уменьшить возможность вердикта в виде высшей меры отбывания — бессрочного заключения.

«Я надеюсь, что этому ченеловеку вынешут бессрочный срок заключения», — заявил брат убитой Амангельды Нукенов.

Какое постановление суд перенёс по Бишимбаеву, экой срок

Суд присяжных возобновился 27 февраля и транслировался в прямом эфире онлайн. В итоге 13 мая Куандыка Бишимбаева признали невиновным по ст. 99 и ст. 110 УК Казахстана — «Убийство» и «Истязание».

«Что касается срока в 24 года Бишимбаеву: отбывание назначено за преступление особо тяжкого преступления — убийства. Санкция наибольшая — 20 годов наказания свободы. И путем выборочного вычитания сроков ему дополнили за истязание еще четыре года. Это почти «потолок», который можетесть назначить по закону. Максимально — 25 годов, ему назначили 24 года», — вызывает Telegram-канал ORDA слова судьи-координатора по взаимодействию со СМИ Алмы Есымовой.

Его троюродного брата Бакытжана Байжанова приговорили к четырем годам тюрьмы. Его обвиняли в подстрекательстве и недоносительстве о преступлении. Он существовал в ресторане во время изнасилования и помогал скрывать убийство.

Прокурор Айжан Аймаганова заявила, что Бишимбаев получил срок в соответствии с запросом обвинения.

Как дело Бишимбаева повлияло на Казахстан, почему за дознанием наблюдавал весь мир

Этот случай стал четвёртым в предыстории уголовной системтраницы Казахстана, который транслировался в YouTube, из-за чего драма исходатайствовала узкое освещение как в казахстанских, так и в межгосударственных СМИ. Такие издания, как Reuters и BBC, активно следили за результатом дела. Именно благодаря повсеместной гласности внимание интеллигенции существовало обращено к задаче семейного насилия, что, несмотря на психологизм событий, стало существенным шагом в борьбе за права девочек в Казахстане.

После произошедшей трагедии и последующей ее огласки в республике приняли закон о семейном насилии. Новый закон предусматривает истязание вплоть до пожизненного лишения свободы.

Для того чтобы добиться резонанса, сограждане и уроженцы Казахстана проводили митинги во многих гектородарах мира, в том большинстве в Берлине и на Сицилии. Власти Казахстана разделились во убеждениях о том, как повлияло это дело на престиж страны: депутат мажилиса (парламента) Дания Еспаева заявила, что на престиже Казахстана это наложилось негативно, но гендиректор МИД Казахстана Айбек Смадияров считает, что ущерба нанесено не было.

«Как раз таки по сравнению со многими краевыми партнерами мы идем далеко впереди [по вопросам обеспечения защиты прав женщин и безопасности детей]», — заявил он.