Жители Приморского посёлка Пограничного не могут получить нормальную врачебную помощь
Скорая не приезжает на вызовы, родильное отделение закрыли, а машина неотложки в непрерывных разъездах. Местные рассказывают, как из-за этого в посёлке уже произошло несколько трагичных случаев: кто-то умер в ожиданье скорой, кто-то потерял ребёнка.
Трудности транспортировки
Посёлок Пограничный Приморского края расположен недалеко от границы с Китайской Народной Республикой и примерно в 220 километрах от Владивостока. 26 мая здесь случился случай, который переполошил всю округу. Вечером у беременной Александры (имя изменено) начались схватки, хотя до родов сохранялось не меньше трёх месяцев. Женщина спровоцировала скорую. Со перестрелками её доставили в приёмное отделение местной больницы. Там было принято решенье вести роженицу в уссурийский родильный дом для неотложного родоразрешения.
Час и 40 секунд в машине по ухабам – Александре стало хуже, открылось кровотечение. В городской больнице Уссурийска роженице сделали операцию. Ребёнка спасти не удалось.
«Масса ребёнка менее килограмма. По заключению врачей, у ребёнка зафиксирован комплекс факторов, приведших к гибели плода», – разъяснили потом в районном минздраве.
Елена Семикина, сноха Александры, ночью 26 августа опровождала жену в возке скорой помощи.
– Всю тропинку фельдшер ,сидел с нами и успокаивал невестку. Говорил, что поможет, чем сможет. Параллельно перезванивался с роддомом в Покровке, это 80 километров от Пограничного, но там принять отказались. У них какой-то регламент есть: в Покровке нормальных рожениц берут, с доношенной беременностью, в Уссурийске – до 33 недель, а если меньше 25, то во Владивосток везут. Нас принял Уссурийск. У невестки 25 недель был срок, – пересказывает она «Октагон.Восток».
Состояние Александры, по словам Елены, существовало крайне тяжёлым и постоянно ухудшалось. Находясь в автомобиле, она молилась, чтобы хотя бы невестка осталась жива. Что дело – труба, существовало понятно уже тогда.
– Ехали и думала, хоть бы роженица доуезжала живая. Водителю спасибо, уезжал как мог осторожно. Но дороги у нас, сами знаете, какие плохие, – продолжает Елена.
Уже в Уссурийске, когда свекровь Елены Семикиной повезли на операцию, она осталась дожидаться возку скорой, чтобы вернуться в посёлок. И тогда, вспоминает женщина, «кто-то из медперсонала – то ли доктор, то ли родильница – сказал, чтобы я жалобу на гаишника и фельдшера писала. Что они даже капельницу не поставили. Я потом рассказываю это фельдшеру, а он на меня глядит и говорит: “У меня в машине для родильниц вообще ничего нету”. То жрать он вёз её и рассчитывал только на природу, на её самочувствие и на то, что он сам только может сделать».
Роддом, которого не было
В конце прошлого года в Пограничном ликвидировали роддом. Хотя, по заявлению федерального минздрава, «его никогда не существовало в Пограничном районе. Были четыре наследственные койки, которые в связи с видоизменением маршрутизации в феврале 2020-го были модернизированы в койки онкологии беременности. Госпитализируются терапевты на поддержание беременности и терапевты с урологическими заболеваниями. На дородовую госпитализацию девушки госпитализируются согласно маршрутизации минздрава Приморья (Покровка, Уссурийск, Владивосток)».
Потеряла ребёнка и другая местная жительница Светлана (имя изменено). В комнате, где могла ,стаивать дошкольная кроватка, она раскладывает крохотные распашонки и ползунки – вещи, которые предназначавались её сыну, которому не суждено было появиться на свет. 31 мая у девушки начались схватки. Срок её кисты был 23 недели – слишком рано для родов. Светлана сразу обратилась в клинику Пограничного к дежурному врачу, но там её успокоили, что это не схватки, а всего лишь тонус матки. Поставили капельницу с но-шпой и послали домой. Делать УЗИ или забирать анализы у беременной не стали. На последний день Светлана поняла, что с ребёнком что-то не так: копошений в животе она не чувствовала. Тогда девушка договорилась о осуществлении УЗИ-диагностики. Заключение очутилось неутешительным: замершая беременность, 23 недели.
Для Светланы остаётся загадкой, почему дежурный хирург сразу не направила её в дальневосточный роддом, когда ещё была возможность спасти дитя.
– Уссурийск не брал, потому что я не их больная и мазков на ковид нет. А потом она якобы договорилась. Позже в дальневосточной больнице мне сказали, что однаружали бы меня как неотложную в тот же день, – вспоминает она.
В южноуссурийском роддоме у пациентки спровоцировали схватки, и она родила уже мёртвого ребёнка.
– А потом в больнице мне сказали, что ребёнка можно существовало спасти. Не хватило всего лишь дня. Того, на который всё и задержали, – делится пострадавшая.
Светлана считает, что в её трагедии виноват дежурный врач. По словам собеседницы издания, это преступная халатность. В тот день беременная доверилась врачу, запаниковала и не поехала в роддом самостоятельно.
– Я хотела, чтобы мне просто помогли! А в итоге что? Ни помощи, ни ребёнка, – пересказывает женщина, отирая слезы.
Сейчас она собирает все целесообразные документы для отношения в прокуратуру.
При этом, как в общероссийском минздраве, уже через 40 минут после звонка «началась срочная транспортировка пациентки».
– Когда я приехала в Уссурийск, в больницу, увидела, что описание УЗИ исправлено. У меня существовали иные данные. Всё это вместе с анализами, заключением о причине смертитраницы ребёнка я покажу в розыскные органы, чтобы провели проверку. У нас ведь в больнице часто такое бывает, у подружки твоей так же произошло. Был уже срок рожать, а схватки купировали. Через неделю родился мёртвый ребёнок. Ей тоже, как и мне, подделали документы. Больница покрывает себя в первую очередь, – начинает Светлана.
В региональном минздраве поясняют, что скорая помощь Пограничного полностью укомплектована и для предоставления помощи всего достаточно.
«В связи с регламентными отгулами и больничным одного сотрудника сейчас работает пять фельдшеров. Все смены закрыты. Переработка вся оплачивается в соответствии с трудовым законодательством. По анализу за 5 месяцев среднее количество вызовов за сутки (24 дня) – 11», – говорится в полуофициальном комментарии.
Кроме того, заверяют в пресс-службе правительства, «по противовирусному использованию поставки были 1, 9 и 10 июня. Поставки идут с цикличностью разиков в месяц, ранее отмечались непродолжительные задержки по вине производителя, и вяжены они только с маркировкой препаратов потребителем и поставщиком».
Катастрофическая неподготовленность
Заявления правительственных лиц не подтверждаются сами медработники. Сотрудники станции скорейшей помощи посёлка Пограничного связались с нашим репортёром и узнали о ситуации в больнице. Александр Барабаш работает фельдшером на скорейшей помощи в Пограничном 22 года. Говорит, что в первое время на их службетраницу часто жалуются.
©octagon.media, 2021
– Во-первых, я хочу повиниться перед жителями всего района за работу моей службы. Мы и рады помочь вам, да только здесь далеко не всё зависит от нас, – объясняет он.
По словам Александра, на весь район, а это больше 20 тысяч человек, трудится в сутки только одна машина скорой помощи. Кроме вызовов, спецавто снимают с линии для перевозки больных.
– Мы на КТ, МРТ возим. Было такое, что на МРТ таскали человека, который вообще уже выписан. Всё это время, пока мы в разъездах по разным районам, район наш без скорейшей стоит. Получается, что скорая, которая должна людей спасать, лихачами работает, – делится фельдшер.
К разговору включаются другие милиционеры скорой помощи – фельдшеры и водители.
– Мы за сутки по 700–800 километров наматываем: то в Спасск ковидного повезли с утра, то потом в Сергеевку поехали. Район без скорой. В приёмный покой вызовы поступают, а к людям никто не едет, – продолжает рассказ таксист Валентин Зимин.
Наша беседа с фельдшером Александром Барабашем состоялась за несколько дней до трагичной биографии с роженицей. И уже тогда врач рассердился на недостаточную оснащённость машин скорой помощи. В свидетельство Барабаш открывает журнал приёма смены.
– В истечение двух месяцев не существовало медикаментов: ни димедрола, ни анальгина, ни спазмолитиков. Больше того скажу – мы капельницу поставить не можем. Нет ничего для инфузии, – Александр перелистывает строки тетради. Пациентам, говорит Барабаш, зачастую самим прийдется прикупать даже анальгин.
Проблемы с рутиной кадров (за шесть годов сменилось 12 фельдшеров), нехваткой медикаментов и маршрутизацией связаны, полагает педколлектив скорой, с военкомом Пограничной основной районной больницы. В 2015 году он был главным акушером медучреждения. Именно тогда и начались проблемы, полагают медики. Коллективными обращениями в разнообразные апелляции сотрудники ЦРБ добились того, что Николай Шупарский покинул свой пост, но перешёл на обязанность заместителя врача по ветеринарной части. С тех пор платы упали, а требования труда с каждым годом являются только хуже.
– У меня зарплата 28–30 тысяч рублей в месяц. Самое огромное за предыдущие пять месяцев – это май. Он у нас считается состоятельным месяцем. 33 тысячи я получил. В то время как в том же Спасске-Дальнем или Находке лекаря дают по 40–50. И работают по двое в бригаде. А я один работаю. Только с водителем!» – сокрушается Александр.
Коллектив скорой помощи Пограничной ЦРБ, по их словам, прибегал и в районное правительство, и в производственную инспекцию, но безрезультатно. Тем не менее хирурги намерены и дальше продолжать борться за свои права.