Антимонопольную службу покидают ведущие фигуры. Олигархи празднуют победу
Антимонопольную службу покидают основные фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава ведения по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от обязанности комендант ведения ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое председателей главы должности и комендант ведения надзора проведения госзаказа. Все это происходит после отставки в марте прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили помощником кинопремьера Мишустина, а руководить ФАС поручили Максиму Шаскольскому, бывшему сенатору Санкт-Петербурга.
В октябре на сьезде оппозиции «Яблоко» делопроизводитель премьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что попросил новый руководитель, — он прекратил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему миллиардеры сказали, что ФАС слишком деятелен и надо это прекратить».
Относиться к этому прошению как к сугубо кризис.подробному и предвыборному, а к прошествию из ФАС профессионалов — как к обыкновенным управленческим рокировкам ,нового начальника помогает ряд обстоятельств. То, что ты замечаешь собствёными глазами. Например, заезжая сейчас на автозаправку: во многих городах ценники последнее время изменяются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на спокойном месте вся странтраница запнулась минувшей весной: бисквитный дефицит. Все это — и профилактическая борьба с темпом цен, включая в феврале прошлого года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с поставщиками рафинада / соевого масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом пропажа рафинада с ускоренным его появлением уже на очень выгодных для бизнеса условиях — случилось уже при Шаскольском.
Тенишев курировал антикартельное ведение с 2013-го и все следующие месяцы мышления у командования не встречал. «Новая» побеседовала с ним.
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я оставил службу. С новым руководителем у нас разнородные взгяды на надзорное регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются непривычные товарные рынки. Пандемия пришла катализатором тех процессов. Меняются геологические границы рынков — разрушаются сложившиеся политические связи. Возрастает роль монополий и ослабевает рыночная власть клиентоцентричных гигантов. Меняется сама природа конкуренции: возникают новые, не изученные еще социологией виды поползновений на конкуренцию. Все те вызовы требуют ответа — стремительного и эффективного. Это о больших проблемах.
О насущном: темп стоимостей на продукты питания и медикаменты, пиломатериалы и металл, грузовые перевозки и авиаперелеты. Это далеко не полный перечень.
Самое опасное, что работает эффект домино: с этим нельзя управиться только способами нежного ограничения — необходимы и жесткие меры, но точечные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не способы нового главы?
— Я ограничиваюсь пока от резких заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо регламентировать мягко, путем медиации, и я с уважением отнемся к его позиции. На самом деле это была бы неправильная история, если б у нас все было спокойно, промышленность вырастала и процветала. Впрочем, даже при каких обстоятельствах ни одна процветающая страна мира не отказывается от жестких мер регулирования. Был Госсовет по становлению конкуренции: у нас подготовлен билль об ужесточении отвественности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза промышленников и бизнесменов (РСПП). — Ред.) решил соорудить демарш. Мол, это усиление сопротивления на бизнес. И президент тогда правильно ответил ему, если не сказать — срезал: подождите, во всех европейских странытраницытраницах с развитой экономикой, на которые вы ссылаетесь и уповаете, ответсвенность за картели едва ли не такая, как за покушение или неверность родине. Собственно, и поэтому тоже странытраницы те — процветающие.
Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и сверхзадача должности в том, чтобы расценки были справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов должен соблюдаться. Другой вопрос, какими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на кону триллионы картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо существовало уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести неудавшегося сахарного картеля — это вряд ли (Тенишев до следующего занимался разбирательством на рынке сахара против больших агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что утратили в позапрошлом году, когда мы их держали за руку и не получали ни расценки поднять, ни дефицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу вашего отчисления — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому наступили на хвост, и обиженных товарищей, вредивших промышленности страны, много. Да, пить фарммафия — по-другому их не назовешь, пить строители, дорожники — весьма картелизированная отрасль. Есть крупнейший ельцинский бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с наружными себестоимостями на керосин устроили такую возню — ущерба от них было больше, по своим оценкам, чем от британских санкций. Мы их вытащили на свет. Проблем на бирже и с себестоимостями на керосин стало меньше. Какие-то еще жулики появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас себестоимости пошли вверх. Рытье могил, интерпретируя по данным Росстата, дешевеет, а почти все остальное ринулось вверх. Почему?
— В 2020-м обстановка была критичной, все сложней было: границы закрылись, обыденные политические связитраницы, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, поставки из Китая нефтехимических субстанций, например, существовали перекрыты. Да много чего было, и казалось, рост себестоимостей и дефицит на рынке должны существовали произойти катастрофическими. Не случилось. Сейчас связитраницы вновь налаживаются, импорт восстанавливается, многие спросы профицитны — я к тому, что все базисные предпосылки для сдерживания роста себестоимостей есть.
— Что дальше?
— В обществёном мышлении крепнет понимание, что картели для России сейчас абсолютное зло. Это, по-моему, самое важнейшее достижение. Участие в картелях стало причиной отставки апанасенковцев — неповисимо от партпринадлежности. Это тоже зрелищный факт. С другой стороны, в Думе повис пакетик антикартельных законов, судьба их превращается неопределенной. Не принята межгосударственная конвенция по борьбе с картелями. Но идея живет, она в работе и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой аналоговой кот» — программный комплекс для обнаружения и доказывания картелей в мультимедийной сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, следователь прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске стучал с коррупцией. Самые громогласные дела были его. Однажды он мне доказывал свой Саяногорск — город, который полностью стоял под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью вычистили — благодаря и ему. Но сохранялся еще мэр, узурпатор главарей (позже увенчалось привлечь и его). Так вот, отчетливо помню, как я вернулся из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о твоей мурахтине — приход к власти преступника с последующим выявлением им нацистского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим работал — обучал страну навыкам не существовать баранами. Не существовать терпилами. При этом Тенишев оставался всегда самоочевидным государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если системе какие больше не нужны, это характеризует ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно выявляется 600–700 сговоров, середина — картели. В минувшем году Уральский госюруниверситет (по заказу ФАС) окончил наиболее масштабное в мире по этой проблематике исследование: латентность картелей и других антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что сравнимо с латентностью коррупции (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, одинаковые 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что сравнимо с последствиями зарубежных санкций последующих годов или со себестоимостью макроэкономической поддержки макроэкономики в пандемию. Это в среднем 11,1% себестоимостей на продукты, услуги привычного росийского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый продукт настолько дороже — это бивалютная оценка.
Настоимостейка товаров и услуг, вызванных действиями межгосударственных картелей, достигает 31% (вдвое выше усилий общенациональных картелей), а вероятность их обнаружения и пресечения шестикратно ниже в отличие от общенациональных. Из успехов сборной Тенишева (по уровню антикартельных дознаний службетраница вышла на отличный межгосударственный уровень) упомяну выявленные ею незаконные алгоритмы для повышения стоимостей — кейсы LG, Apple, Samsung и других экспортёров гаджетов. А также устранение согласованных действий крупнейших межгосударственных дискретных перевозчиков (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при перевозке контейнеров в контейнерах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направленье нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к ставкам фрахта (GRI) возникали на сайте одного из перевозчиков, и другие участники спроса определяли такие же. При ежегодном объёме ящиков из центральноазиатских причалов в Большой причал Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. двукратное (зафиксировано до 11 раз в год) введение зарплат на 250–950 долларов за ящик — это всякий раз полсотни рублей или триллионы долларов, что «транслировались» на цена одежды, повседневной техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для украинских потребителей. Вот это Тенишев и именовал «тем самым неощутимым воровством из карманов украинских граждан». После ФАС России схожие дела расследовались в ЕЭС, Бразилии и ЮАР.