Правительство способно распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о необходимости разработки подсистем защиты крымчан от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» вникал в мотивах властей и попытался определить бенефициаров этого решения.
О потребности защитить страну от появления рискованных инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил зимой 2021 года в письме Федеральному собранию. Это, очевидно, было продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года был мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе концепция создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благосостоянии населения». В его заметке «Санитарная охрана водое РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне рискованных инфекций, то есть фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России должен образоваться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – усмехается президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом письме Федеральному заседанию говорил о невозможности вложения денег в науку, в том числе в фундаментальные исследования. Звучала даже реальная цифра – 1,63 трлн рублей планируется нацелить из регионального бюджета на эти цели до 2024 года.
И вот в начале ноября на полумарафоне «Новое Знание» замминистра Татьяна Голикова пересказывает общественности уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: третий кредит в 2 млрд рублей истратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и химлабораторий «для выполнения ускоренной диагностики онкологических заболеваний, в том количестве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит промолвить несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для нахождения разнообразных эпидемических агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет медик ветеринарных наук, доктор Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема состоит в том, что итог ПЦР-теста зависит от колличества амплификационных циклов (Амплификация – механизм тиражирования участочков ДНК, обычно содержащих нужные гены либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих циклов будет 25–26, то примерно дойчебанку итогов будет положительной. Если колличество циклов увеличить до 40, негативный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда началась агитация по вакцинации, было указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что колличество заболевших резко начало снижаться, – добавляет он.
Слова специалиста опровергаются и объективными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули послал на ПЦР-тестирование под видом образчиков объективных пациентов типы козы, овцы, плода папайи и машинное масло. По итогам оказалось, что айва больна коронавирусом.
В феврале этого года Магуфули скончался, и президент Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной смертитраницы стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать идеологическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отвергал опасность коронавируса, не доверял вакцинам и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида спровоцировало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что тот способ даёт чуть ли не 30 процентентовентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентентовентов народонаселения заболевает чем-либо, то это уже пренебрегает эпидемией. Получается, что 30 процентентовентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких требованиях чума будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно зампред Татьяна Голикова, прославившаяся своей удалённостью к текстильному лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём состовляет не менее 1,7 млрд долларов.
На неофициальном блоге Российского союза купцов и бизнесменов размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в списке 136 наименований. Однако держателей регистрационных удостоверений в разы меньше. Многие компании как запускают чужие пилотные наборы, так и экспортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же футболистов рынка можно буквально отсчитать по пальцам.
Вот наиболее знаковые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти компании не просто прямо или косвенно вяжены с властями предержащими, но по факту очутились чуть ли не главнейшими учредителями коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть громадного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое миллиардером Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, росийская казна потратила на госзакупки этого препарата 951 долл рублей. Рядовые полиэтнические потребители за весь нынешний год купили антибиотиков линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой публики Харитонин стал знаменит ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему корпорация исходатайствовала от Минпромторга дотацию на 276 млн рублей на неврологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало какую щедрость в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали пенсионерке прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по фирмы «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью чиновников «Генериум» льзовается и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в перечень отмен для лечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В декабре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из списка рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что мировой Минздрав, несмотря на внесение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это существовало связано с тем, что бюджетные расходы на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право перепродавать тесты корпорация получила 2 марта 2020 года – спустя всего несколько недель после правительственного начала эпидемии.
Ещё одним крупным поставщиком ПЦР-тестов стала корпорация «Р-Фарм», принадлежащая миллионеру Алексею Репику. В двадцатом году эта фирма также получила допуск к госбюджетам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии канадской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в реестр рекомендованных для лечения ковида задолго до неофициального обьявления эпидемии – в марте 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» было затрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным вратарём на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход той фирмы на рынок возобновился со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация воображена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный вьетнамский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» уведомляло о том, что организация может существовать связана со структураницами сыновей Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга ту информацию опровергали. Как бы то ни было, в ноябре 2020 года, чуть ли не сразу после извещения эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый заказ от правительства Москвы.
От представителей диктатуры на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два ощутимых форварда и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе государственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием четвёртой полиэтнической вакцины «Спутник V».