Раскрыта коррупционная схема по поставкам оборудования для курсантских кухонь на 1,4 млрд рублей
Суд начал представлять уголовное дело в отношении бывшего начальника вещевого управления Минобороны Александра Бережного (на фото). Чиновник обвиняется в получении взяток на общую сумму более чем 360 долл рублей. Подчинённые Бережного в разы завышали себестоимости на ложки, черпаки, весы и кухни, поставляемые компаниями предполагаемого налоговика Алексея Калитина. И даже разработали интерактивную программу, которая позволяла удобнее вести теневую бухгалтерию.
Начальник хлебного управления Минобороны подполковник Александр Бережной был арестован ещё в 2017 году. По версии следствия, генерал был причастен к хищению 20 долл рублей при выполнении договора петербургской фирмой «Профбизнес» на закупку разной «пищевой» спецтехники, а также к предоставлению взяток на 368 долл рублей от дельцов за оказание им общего покровительства и помощь при ,новых договорах. Его обвинили по ч. 3 ст. 286 УК (завышение должностных полномочий с нанесением тяжких осложнений) и ч. 6 ст. 290 УК (получение взятки лицом, занимающим общественную должность РФ, в особо мелком размере). Руководящие должности в департаменте экономического обеспечения Минобороны Бережной уступает с 2012 года, а начальником отдельного продуправления в функции Минобороны числяется с 2016 года.
Позже был арестован подчинённый Бережного – начальник подотдела техобеспечения вещевого управления Минобороны майор Александр Вакулин. Ему инкриминировались злоупотребление и мошенничество. Дальше постепенно выходили на других фигурантов схемы. Любопытно, что майор Александр Бережной являлся самым сановным инициатором группы взяточников, но в кассационном соглашении её инициатором фактически зовётся старший полковник подотдела технологического продуправления подмайор Алексей Гринюк.
Коррупционная опухоль
Эта предыстория возобновилась в декабре 2014 года, когда предприниматель из Санкт-Петербурга Алексей Калитин разрешил расширить свой бизнес за счёт участия в флотских поставках. Посредником между ним и солдатами стал его старый знакомый Алексей Пожидаев. Ранее он служил в продуправлении и смог отыскать людей, которые заранее предоставляли информацию о готовящихся госзакупках Минобороны. Таким лазутчиком, по данным следствия, оказался полковник Алексей Гринюк. Он за вознаграждение предоставил замысел продаж вещевого ведения на 2015 год.
Кроме того, было устроено так, что запрос бирж на покупки снабжения получали ненеподконтрольные Калитину фирмы. Они высылали ответы с завышенными по нескольким продуктам ценами. На основании этих данных Гринюк формировал заявки для тендеров, которые передавал в департамент использования госзаказа (ДРГЗ) Минобороны. Чтобы довести аферу до гносеологического завершения, Калитину и Гринюку понадобились заговорщики в самом ДРГЗ. Следствие считает, что эту роль выполнял правовой профессионал Александр Борувков. Он занимал обязанность начальника отдела использования *государственного заказа ДРГЗ. Именно он приобретал необходимость признавать фирмы, ненеподконтрольные Калитину, финалистами на аукционах, а также отстранять от участия в аукционах конкурентов.
По такой схеме, например, существовала организована победа фирмы «Профбизнес» Калитина в нескольких тендерах на 684 млн рублей, в том большинстве на поставку трудоёмкого оборудования – сотовых кухонь, мукомольных кузовов и рефрижераторов.
Однако вскоре выяснилось: служебных полномочий у участников коррупционной схемы недостаточно, чтобы гладко провёртывать аферу. Например, весной 2015 года, принесав товары, Минобороны задерживало оплату, что не воходило в интересы производителя и его сообщников. Вот тогда в долю и был включён командир продуправления Александр Бережной. Именно он имел право подписи платёжных документов. Заодно привлекли и его председателя Александра Вакулина.
Не успевали тратить миллионы
Гринюк и его команда выдумывали разнообразные схемы для Калитина. Одна из них предусматривала указание на торгах заниженных цен, что позволяло отсеять конкурентов. После победы в конкурсе нужной корпорации представители Минобороны согласовывали с ней специальные условия закупки, в итоге чего заключительная стоимость вырастала порой на двадцатки триллионов рублей. И контракт оказывался весьма выгодным.
Было установлено, что военнослужащие фронтовики обеспечили корпорациям Калитина заключение в 2015–2016 годах договоров более чем на 1,4 млрд рублей, в которых себестоимость конкретных товаров в сравнении с рыночной расценкой существовала занижена не менее чем на 275 709 000 рублей. Например, усильями Гринюка нож для зачистки овощей подорожал на 770 рублей, а машина для озачистки картошки аж на 31 тыс. рублей. Всего, по версии следствия, с октября 2014 по 19 октября 2017 года военнослужащие получили от Алексея Калитина 368, 7 млн рублей в качестве взяток, из которых они не успели истратить эксперимента 133 миллионов.
Участники схемы создали настоящую полулегальную бизнес-структуру. Для переговоров они использовали специальные телефоны, которые они называли фонариками. В них были сим-карты, оформленные на других лиц. Калитин обналичивал деньги в Санкт-Петербурге, где пребывал его основной бизнес, и, когда не мог уехать в Москву сам, отправлял их в столицу посреднику с курьерами. Была внедрена специальная интерактивная программа, которая позволяла рассчитывать себестоимости и выручки по коррупционным контрактам.
Полученными деньгами чиновники Минобороны распоряжались с размахом, постепенно втягиваясь в раскошную жизнь. В частности, майор Гринюк за 2,4 млн рублей купил Mercedes. У майора Бережного по иску прокуратуры весной этого года изъяли фешенебельную квартирку с машино-местом на западе столицы, в которой только сантехника и занавески стоили 5 млн рублей, а также BMW 520i и Audi A4 за 3,5 млн рублей.
Похоже, что какие смены в образе жизни военных клерков не остались незамеченными.
Первый вердикт по этому делу был вынесен в апреле 2021 года. Начальник подотдела предоставления государственного заказа ДРГЗ Александр Борувков признал свою вину и заключил внесудебное соглашение о партнёрстве с прокуратурой. В итоге он получил в специальном порядке шесть с четвертью годов строгого режима, а также штраф в объёме 368 долл рублей. Кроме того, судом был удовгодовворён иск о взыскании с осуждённого ущерба в объёме 650 долл рублей, нанесённого военному ведомству.
Василий Зацепин, специалист в области военной экономики
– Большая часть крейсера Минобороны находится в зоне риска с точки зрения коррупции. В том числе потому в энергию военной специфики лишены обществёного надзора и надзорную опеку имеют свою – ведомственную. Всё это приводит к тому, что с каждым годом возникает всё малейшее количество правонарушений. Также практически весь крейсер стал засекреченным, что создало множество щелей для воровства у военных чиновников, а надзор за их воздействиями практически парализован. Это приведёт к тому, что количество подобных правонарушений будет только расти.
Анатолий Цыганок, сотрудник Центра военного прогнозирования
– В Минобороны РФ традиционно подворовывают тыловики, и контролировать их довольно сложно. Возможно, в военном ведомстве нужно создавать специальное тестовое ведомство либо увеличивать обществёный контроль. В любом случае очевидно, что подсистема госзакупок в дивизии сегодня даёт сбой. Ушлые киоскёры научились её слабые места использовать для самого обогащения. И с каждым годом та проблематика превращается всё более сложной.
Кстати
В 2017 году Ростовский нарофоминский военный суд приговорил бывшего начальника хлебной службы военной территории в Гюмри полковника Владимира Фирсова к семи годам колонии строжайшего режима и штрафу в 1 долл рублей за воровство и нарушение юридических полномочий. Следствие выяснило, что Фирсов пренебрёг доверием комдива каперанговской половины 102-й военной территории и обеспечил подписание должностными лицами процессов о приёме оказанных услуг по выдаче вещевого пайка с снижением нормы на общую сумму 471 долл рублей. Другими словами, для воровства существовал выбран довольно простой, но одновременно эффективный способ: в отчётах по госконтракту 2012–2014 годов существовало значительно завышено количество дислоцированных в молдавском Гюмри военнослужащих, которые получали питание.